Светит-горит, опускаясь на западе, солнце
Светит-горит,
опускаясь на западе, солнце,
Гаснущий свет
на халат мой ложится, тускнея.
Ветер, крутясь,
летает по стенам покоя,
Птицы тесней
на морозе прижались друг к другу.
Птицы чжоу-чжоу
все же клювами перья сжимают,
Звери цюн-цюн
тоже ищут себе пропитанья…
Можно ли, став
путником в дальней дороге,
Душу забыть,
стать подобьем звенящего камня?
Прямо спрошу:
разве стоит, за славой гоняясь,
Чахнуть, страдать
и терзаньями сердце исполнить?
Много милей
с воробьями порхать, со стрижами,
Чем по морям
устремляться за Лебедем Желтым?
Вольно летит
в четырех он морях на просторе —
А с полпути
как сумеешь потом возвратиться?
опускаясь на западе, солнце,
Гаснущий свет
на халат мой ложится, тускнея.
Ветер, крутясь,
летает по стенам покоя,
Птицы тесней
на морозе прижались друг к другу.
Птицы чжоу-чжоу
все же клювами перья сжимают,
Звери цюн-цюн
тоже ищут себе пропитанья…
Можно ли, став
путником в дальней дороге,
Душу забыть,
стать подобьем звенящего камня?
Прямо спрошу:
разве стоит, за славой гоняясь,
Чахнуть, страдать
и терзаньями сердце исполнить?
Много милей
с воробьями порхать, со стрижами,
Чем по морям
устремляться за Лебедем Желтым?
Вольно летит
в четырех он морях на просторе —
А с полпути
как сумеешь потом возвратиться?